Кто ввел налог на бороду
Опубликовано: 17.09.2024
17 апреля 1722 года царь Петр Первый издал последний из бородовых указов, который действовал целых полвека
Петровские реформы кардинально изменили Россию, в течение нескольких десятков лет выведя ее в число европейских государств-лидеров. Как ни удивительно, но в таком большом деле для царя-реформатора почти не было мелочей: все работало на изменение имиджа, а самое главное – сознания подданных царя Петра Алексеевича. Потому не стоит удивляться настоящей войне, которую Петр I еще в конце XVII века объявил бородам и бородачам. Для него это были символы отсталого прежнего быта и прежнего отношения к месту России в мире, а самодержцу нужны были рядом люди, готовые на любые жертвы ради достижения главной цели, — резкого рывка страны в будущее.
17 (6 по ст. ст.) апреля 1722 года Петр Первый издал очередной, последний в череде «бородовых» указов, регламентирующий правила ношения этого мужского украшения, а также особой одежды для тех, кто не соглашался на бритье. С этого дня размер годовой платы за сохранение бороды был установлен единый – 50 рублей, продержался он целых полвека!
«О бритии бород и усов»
Первым петровским указом, касающимся бород, принято считать изданный им 19 (по ст. ст.) августа 1698 года указ «О ношении немецкого платья, о бритии бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии». Правда, история, связанная с этим документом, больше похожа на легенду. Считается, что этот указ, изданный царем вскоре после возвращения из своего Великого посольства, запрещал с 1 сентября ношение бород. Позднее появился даже апокриф, согласно которому Петр Алексеевич так объяснял свое неприятие буйной растительности на лицах подданных: «Я желаю преобразить светских козлов, то есть граждан, и духовенство, то есть монахов и попов. Первых, чтобы они без бород походили в добре на европейцев, а других, чтоб они, хотя с бородами, в церквах учили бы прихожан христианским добродетелям так, как видал и слыхал я учащих в Германии пасторов».
Источник: https://pinterest.com
С того дня, как гласит легенда, царь лично начал брить бороды боярам, позднее передав эту трудную работу своему шуту. На эту тему написано несколько картин и сочинено бесчисленное множество анекдотов, но подтвердить достоверность этой истории непросто. Во всяком случае, в монументальном и очень подробном сборнике «Полное собрание законов Российской империи», охватывающем период с 1649 по 1913 годы, указа с подобным названием нет — ни от 19-го, ни от 29 августа, ни от какого-либо другого числа как 1698, так и 1699 года.
Первый широкодоступный документ, который прямо регламентирует ношение бороды, появляется только в 1705 году. Он датирован 16 января (ст.ст.) и называется «О бритии бород и усов всякого чина людям, кроме попов и дьяконов, о взятии пошлины с тех, которые сего исполнить не захотят, и о выдаче заплатившим пошлину знаков». Примечательно, что в тексте указа нет никаких отсылок к прежним документам на эту же тему: в позднейших документах они непременно присутствуют. А этот документ начинается со слов: «На Москве, во всех городах царедворцам, и дворовым, и городовым, и приказным всяких чинов служилым людям, и гостям (купцам — Прим. авт.), и гостиной сотни и черных слобод посадским людям – всем сказать: чтобы впредь с сего его великого государя указа, усы и бороды брили».
С тех же, кто не хотел выполнять это требование, царский указ от 1705 года устанавливал строгие правила взимания платы за такое право. Дороже всего борода обходилась «гостям», то есть купцам первой статьи: они платили по 100 рублей «с бороды». Купцам средней и меньшей статьи и всем более мелким полагалось платить «меньше ста рублей». Следующий порог устанавливался в 60 рублей: такую сумму полагалось брать с бородатых царедворцев, а также «дворовых и городовых, и всяких чинов служилых и приказных людей». Вдвое меньше – 30 рублей платили, например, ямщики, извозчики и «всяких чинов московские жители». А вот крестьянам было гораздо проще: они обязаны были платить по «2 деньги с бороды», только если въезжали в города и выезжали из них, но зато не раз в год, а при каждом въезде и выезде.
Бородовой знак петровского времени. Картинка на заднем плане — жанровая сценка времен последнего бородового указа 1722 года.
Источник: https://livejournal.com
«О ношении ими особого платья»
Следующие указы, ограничивающие ношение бород, появились уже несколько лет спустя. Причем теперь они регламентировали не только право носить растительность на лице, но и право носить «русское платье»! Первый такой указ был издан 17 (по ст. ст.) декабря 1713 года, а второй — ровно через год, причем он прямо ссылался на предыдущий документ. Оба требовали, чтобы «русским никаким платьем не торговали, и никто такого платья и бород не носил». И на сей раз ограничиться пошлиной никто не мог: например, указ 1714 года прямо говорил, что нарушителям «за такое их преступление учинено им будет жестокое наказанье и сосланы будут на каторгу, а имение их движимое и недвижимое взяты будут на великого государя без всякия пощады».
Но, судя по всему, серьезного влияния на ситуацию с бородами эти грозные меры уже не оказали — и вряд ли могли оказать. К тому времени все подданные Петра Первого, кто оценил усилия самодержца по превращению России в одну из передовых держав Европы, расстались с бородами и, надо думать, сделали это легко и без особого принуждения. Они наверняка хорошо понимали, что отказ от ношения бороды — ничтожная плата за возможность принимать участие в грандиозных событиях, которые обещали всем своим участникам серьезный выигрыш в социальном положении. Фактически борода становилась платой за возможность воспользоваться множеством придуманных Петром I новых социальных лифтов, и «птенцы гнезда Петрова» очень хорошо понимали, насколько она невелика.
«Петр I стрижет бороды боярам». Картина художника Дмитрия Белюкина, 1985 год.
Источник: https://commons.wikimedia.org
Что же касается всех остальных, кто решил сохранить бороду как свидетельство своего самостоятельного взгляда на будущее страны и готов был за это платить, то для них 6 (по ст. ст.) апреля 1722 года был издан последний петровский «бородовой» указ, который назывался «О взыскании особой подати с бородачей и о ношении им особого платья». На сей раз для всех бородачей, кроме давно освобожденных от бородовых налогов священнослужителей и «подлинных пашенных» крестьян, устанавливался единый сбор — 50 рублей в год. Но этим ограничительные меры не обходились: бородатым еще и предписывалось носить особую одежду! Как говорилось в указе, «чтоб оные бородачи и раскольщики никакого иного платья не носили, как старое, а именно: зипун со стоячим клееным козырем (воротником. — Прим. авт.), ферези (верхняя одежда с длинными рукавами без воротника. — Прим. авт.) и однорядку с лежачим ожерельем». При этом в отношении «раскольщиков» действовали дополнительные ограничения: они должны были носит зипуны с красными воротниками, а любая другая одежда красного цвета им запрещалась.
Меры воздействия на тех, кто рисковал не выполнить новый указ, были, конечно, не столь жесткими, как восемью годами ранее, но тоже внушительными. Например, у того, кто приносил в приказ челобитную, будучи при бороде и не в той одежде, полагалось в прошениях отказывать. И не важно было, что проситель уже заплатил годовой бородовой налог — в таком случае его брали повторно! Тех же, кто был застигнут с бородой и в неправильном платье на улице, по указу полагалось приводить «к комендантам или воеводам и приказным», где с них брали штраф, половина которого уходила в казну, а половина доставалась «приводчику» (как и неправильная одежда нарушителя).
Петровский бородовой указ от 17 апреля 1722 года просуществовал полвека: отменила его только Екатерина II в 1772 году. Но и после того еще целый век в России отношение к бородам было более чем прохладное. Ситуацию поменял только император Александр III Миротворец, который не только принялся последовательно отменять всё еще действовавшие «бородовые указы», но и сам носил бороду (как и его сын – последний русский император Николай II). Впрочем, к тому времени уже не было никакой нужды подчеркивать «европейскость» бритым лицом, да и цель, поставленная Петром Великим — вывести Россию в европейские и мировые лидеры — была полностью достигнута.
Лубок «Раскольник и цирюльник», 1770-е годы, накануне отмены последнего «бородового указа».
На рисунке хорошо видно то самое одеяние, которое Петр I приказал носить «раскольщикам», отказывающимся брить бороды.
Источник: https://ru.russianarts.online
Война Петра I с русскими бородачами началась 29 августа 1698 года: тогда царь подписал знаменитый указ о запрете на ношение бород.
Эффектная реформа
До Петра I борода в России была обязательна. Так, при Ярославе Мудром нанесение ущерба бороде каралось штрафом. Во времена Ивана Грозного бритьё считалось тяжким грехом, который не сможет смыть кровь всех великомучеников. О правилах ношения бороды говорилось в решениях Стоглавого собора. И позднее, при первых Романовых, выбритое лицо грозило скандалом.
Положение дел изменил Пётр I. Вернувшись из длительной заграничной поездки, 29 августа 1698 года царь подписал указ, предписывавший подданным брить бороды и носить европейскую одежду. Документ вводил налог на растительность на лице. Придуманный специальный металлический жетон — так называемый «бородовой знак» — демонстрировал, что владелец уплатил требуемую пошлину.
Петру приписывают следующие слова: «Ой, бородачи, многому злу корень — старцы да попы. Отец мой имел дело с одним бородачом [патриархом Никоном], а я с тысячами».
Духовенство против
Против нововведений выступали и те, кто указом был освобожден от бритья, — крестьянство и духовенство. Церковь, а по её наущению и простой люд, считала бритьё бороды тяжким грехом.
«Творящий брадобритие ненавидим от бога, создавшего нас по образу своему. Аще кто бороду бреет и преставится тако — не достоит над ним пети, ни просфоры, ни свечи по нём в церковь приносити, с неверными да причтётся», — так, например, говорил византийский богослов Никита Скифит.
Архиепископ Москвы Адриан, которому было как минимум небезопасно осуждать решения царя, писал, что «бог сотворил мир по образу своему и подобию». По мнению патриарха, с помощью бороды всевышний разграничил мужа и жену, дав лишь одному из них «яко начальнику такое благолепие».
Один из староверов, нижегородец Андрей Иванов, публично называл Петра «царственным еретиком». «Государево дело за мною такое: пришёл я извещать государю, что он разрушает веру христианскую, велит бороды брить, платье носить немецкое и табак велит тянуть. А про платье написано: кто будет иноземное платье носить, тот будет проклят, а где про то написано, того не знаю, потому что грамоте не умею», — докладывал после Иванов на допросе главе Преображенского приказа Ивану Ромодановскому.
«Зрите, како мы от завистца и губителя своего диавола древляго нашего супостата здесь живущи на земле от онаго Божественного дара многие отрезаемы и свободной жизни лишаемы, гонимы из дому в дом, оскорбляемы, озлобляемы, издревле установленных законов лишились, обычай свой изменили, слова и звании нашего славянского языка и платья переменили, главы и брады брили, персоны свои ругательски обесчестили», — такую прокламацию отставной дьяк Докунин намеревался прибить к церкви.
Между тем, среди служителей церкви нашлись и те, кто благосклонно отнеслись к петровскому указу. «Образ божий и подобие не в теле человеческом образуется, но в душе, ибо бог не имеет тела. Бог есть дух, бесплотен и душу созда разумну, бесплотну, вечности общницу. Брада есть влас нечувствен, излишие человеческаго тела, вещество видимое, осязательное, жизни человеческой ненужное», — отмечает в работе «Рассуждение об образе Божии и подобии в человеце» митрополит Димитрий Ростовский.
Бороды долой!
В 1705 году Пётр I подписал новый указ — «О бритье бород и усов всякого чина людям, кроме попов и дьяконов». На новом этапе реформы Пётр I сам взялся за инструменты — вместе со своими шутами вылавливал бояр, доставал их из саней и обрезал им бороды и кафтаны. Так было в патриархальной Москве — в провинции с бородачами церемонились ещё меньше. «Бороды резали у нас с мясом и русское платье по базарам и по улицам, и по церквам обрезывали, и по слободам учинился от того многой плач», — гласит жалоба астраханцев на действия воеводы Тимофея Ржевского.
Известны случаи самоубийства тех, кто не желал подчиняться новому закону. Однако царя это не усмиряло. По одной из версий, личная неприязнь Петра к бороде вызвана тем, что его собственная расти не желала.
Одни из наиболее интересных воспоминаний о периоде начала царствования Петра I оставил британский инженер на русской службе Джон Перри в своей книге «Состояние Росси при нынешнем царе». «Царь приехал в Воронеж, где я тогда находился на службе и многие из моих работников, носившие всю свою жизнь бороды, были обязаны расстаться с ними; в том числе один из первых, которого я встретил возвращающимся от цирюльника, был старый русский плотник, которого я всегда особенно любил. Я слегка пошутил над ним по этому случаю, уверяя его, что он стал молодым человеком, и спрашивал его, что он сделал со своей бородой. На это он сунул руку за пазуху и, вытащив бороду, показал мне её и сказал, что когда придёт домой, то спрячет её, чтобы впоследствии положили её с ним в гроб и похоронили вместе с ним, для того, чтобы явившись на тот свет, он мог дать отчёт о ней Св. Николаю», — пишет Перри.
Многие потомки остались благодарны Петру за его решительность в вопросе бритья бород. Так, например, Николай Карамзин в «Письмах русского путешественника» отмечает: «Борода принадлежит к состоянию дикого человека; не брить её — то же, что не стричь ногтей. Она закрывает от холоду только малую часть лица: сколько неудобности летом в сильный жар! Сколько неудобности и зимой, носить на лице иней, снег и сосульки! Не лучше ли иметь муфту, которая греет не одну бороду, а всё лицо?»
Эпоха правления русского царя Петра Алексеевича, более известного, как Петр I или Петр Великий, была наполнена многими реформами, преобразовавшими Россию. Тут и коренное изменение в государственном аппарате, фактическая постановка церкви под жесткий контроль светской власти, изменения в календаре, создание флота, строительство Петербурга, перенос столицы и многое-многое другое.
Остриженные монархом
Однако едва ли не первое, о чем вспоминают, говоря о временах Петра – это о его беспощадной борьбе с бородами. Введение налога на бороды представляют едва ли не как самое яркое свидетельство насильственной европеизации, проводимой царем.
Действительно, налог на бороды появился в России после возвращения царя из поездки в Европу. В августе 1689 года Петр I выпустил указ «О ношении немецкого платья, о бритии бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии», согласно которому с Нового года (начинавшемуся в то время на Руси 1 сентября) запрещалось ношение бород.
Введение этой меры было обставлено эффектно: 26-летний царь собрал бояр, потребовал принести ножницы, и тут же собственноручно отстриг бороды у представителей нескольких знатных родов, чем поверг их в шок.
Далее процедура стала набирать обороты: на званом обеде у боярина Шеина, устроенном в честь Нового года, честь стричь бороды была представлена царскому шуту.
Можно усомниться, что новые порядки были таким уж откровением для приближенных Петра Алексеевича: зная о его замыслах по европеизации страны, они успели к происходящему морально подготовиться.
А вот для простого люда насильственное лишение бород действительно стало неожиданностью. Впрочем, для любителей подобного украшения лица была оставлена лазейка – 5 сентября 1689 года был издан указ, который предписывал брить бороды и усы людям любого чина, кроме попов и дьяконов, а с тех, кто этого делать не пожелает, брать пошлину.
Борода как источник финансов
Недовольство в обществе было сильным. Для старообрядцев нововведение и вовсе стало подтверждением «дьявольской сущности новой власти». Кое-где доходило до прямого сопротивления властям, которое, впрочем, безжалостно подавлялось.
Наиболее психически неустойчивые мужчины, лишенные бороды, совершали самоубийство.
Глухое сопротивление церкви нововведениям выражалось в том, что безбородых попросту не благословляли в церкви, что в набожной допетровской России было настоящей катастрофой.
Тем не менее, энергичный царь успешно гнул свою линию. Объяснялось это тем, что за введением пошлины на бороды стоял и финансовый интерес государства.
Количество обеспеченных граждан, желавших сохранить бороду, было достаточно велико для того, чтобы приток средств казну был ощутимым. А деньги Петру I были очень нужны: ведение войн и строительство флота обходились чрезвычайно дорого.
Поэтому, помимо налога на бороды, пошлиной обложили печи, сапоги, дрова, бани и многое другое.
По рецепту Генриха VIII
Кстати, Петр Алексеевич не был первооткрывателем по части введения пошлины на бороду. Первым такую меру использовал английский король Генрих VIII в 1535 году, примеру которого последовала его дочь Елизавета I, обложившая пошлиной любую бороду, растущую на лице более двух недель.
Петр I оказался в своих действиях более последователен – постепенно новые нормы охватили всех подданных. В 1699 году был введен специальный бородовой знак, который выдавался тому, кто расплатился с государством за ношение растительности на лице.
Сам царь освободил от выплаты пошлины только двух человек – московского губернатора Тихона Стрешнева, пользовавшегося личным расположением Петра, и пребывавшего в преклонном возрасте боярина Михаила Черкасского.
В январе 1705 года пошлина на бороды была систематизирована по разрядам в зависимости от сословия: царедворцы, городовые дворяне и чиновники должны были ежегодно платить астрономическую для того времени сумму в 600 рублей, купцы - 100 рублей, посадские люди – 60 рублей, слуги, ямщики, и прочие городские чины – 30 рублей. Крестьянам было чуть проще – ежегодной пошлины с них не брали, однако каждый визит в город обходился им по цене 1 копейка с бороды.
В 1715 году была введена единая пошлина в 50 рублей. К этому времени, помимо крестьян и духовенства, бороде оставались верны только очень набожные и обеспеченные люди, а также раскольники. Им предписывалось вместе с бородой носить старомодное платье, в котором в обществе они выглядели откровенно вычурно. Те же, кто нарушал это правило, могли ожидать скорых санкций – ведь по царскому указу тому, кто донесет на нарушителя с бородой, полагалась половина от суммы штрафа. Отсутствие средств у бородача оправданием не считалось – его ждала каторга, где надлежало трудиться до полной уплаты штрафа.
Дело Петра живет!
Послаблений бороде сделано не было и после смерти Петра – следующие правители, включая его дочь Елизавету Петровну, подтвердили «антибородное» законодательство.
В обществе пошлина на бороды у передовой интеллигенции вызывала примерно такое же раздражение, какое у современных либералов вызывают документы, ограничивающие гей-пропаганду. В 1757 году немного подразнил власти сам Михаил Васильевич Ломоносов, создавший «Гимн бороде». Царственная особа недовольно погрозила гению пальчиком, на чем история и закончилась.
Лишь Екатерина Великая в 1772 году отменила пошлину на бороды, просуществовавшую семь десятилетий. Впрочем, к этому моменту результат был достигнут – поголовное ношение бород у русских мужчин ушло в прошлое. Борода окончательно превратилась в атрибут священничества и отсталого крестьянства.
При этом, несмотря на отмену пошлины, в эпоху Екатерины II ходить с бородой могли далеко не все. Это, например, не разрешалось государственным чиновникам, военным и придворным.
В эпоху Николая I не могли себе позволить бороду чиновники, военные и студенты. Вообще неписанные правила николаевской эпохи давали право на бороду людям в почтенном возрасте, а бороды у молодежи, мягко говоря, не поощрялись. Появилось, правда, некое послабление у военных – офицером некоторых родов войск разрешались усы и бакенбарды.
Последний царский указ на тему бород был издан уже в начале XX века, в 1901 году: император Николай II своей высочайшей волей разрешил ношение бород, усов и бакенбардов юнкерам.
Отголоски петровских мер сохраняются и по сей день. Например, борода не полагается большинству военнослужащих. Разрешены, да и то далеко не всем, только усы.
Кстати, в годы Великой Отечественной войны именно борода была заметным отличием между бойцами регулярной Красной Армии и партизанами. Этот характерный внешний признак воспел Леонид Утесов в своей знаменитой песне «Партизанская борода».
Статья по теме: Как стричь бороду →
Сегодня многие молодые люди носят усы или бороду. Кто-то - следуя моде, кто-то - считая такое украшение на лице частью своего имиджа. Современный мужчина вправе сам выбирать, быть ему усатым-бородатым или нет. В петровские времена это ему вряд ли бы удалось: тогда бородачам объявили самую настоящую войну.
Фото: Public Domain
Указ от 16 января 1705 года гласил: «. чтоб впредь с сего Его Великого Государя указа, бороды и усы брили». Исключение было сделано только для «попов и дьяконов». Новшества шли в разрез с указами отца Петра царя Алексея Михайловича, гласившими, чтобы «волосов у себя на голове не подстригали. ». Однако то, что еще вчера было запрещено, теперь становилось обязанностью.
Для тех, кто не желал расстаться с бородой, вводилась годовая плата от 30 до 100 рублей в зависимости от должности и положения. Заплатившему за ношение бороды полагался знак, который надлежало «носить на себе». Крестьяне при входе и выходе из города должны были платить одну копейку с бороды («без пошлин не пропускать»). Понятно, что государственная казна тем самым существенно пополнялась.
В последующие годы «цена на бороду» несколько упала: В соответствии с указом от 6 апреля 1722 года особая плата за нее составляла 50 рублей в год.
Однако бородачей стали дискриминировать по одежде. Им, а также раскольникам (старообрядцам) полагалось носить старое платье: «зипун (крестьянский кафтан из толстого сермяжного сукна. - М. Г.) с стоячим клееным козырем (воротником. - М. Г.), ферези (верхняя одежда с длинными рукавами без воротника. - М. Г.) и однорядку с лежачим ожерельем». Указом определялся красный цвет воротника, а вот платья красных цветов бородачам носить запрещалось.
Закон не дозволял даже принимать челобитные письма в суде от бородачей «не в том платье» (исключение составляли крестьяне «подлинные пашенные»). Даже если годовой налог за бороду был заплачен, но одет человек не по указу, с него полагалось брать его заново: «. кто увидит кого с бородою без такого платья, чтоб приводили к Комендантам или Воеводам и приказным, и там оной штраф на них правили, из чего половина в казну, а другая приводчику, да сверх того его платье».
Тех, у кого не было денег на уплату штрафа за ношение бороды, государство, по сенатскому указу от 28 июня того же года, отправляло в Рогервик (гавань, строившаяся каторжанами, ныне эстонский город Палдиски на берегу Финского залива). «А буде они бороды выбреют и впредь брить станут, и в том утвердят себя письменно, таковых. освобождать без штрафов».
Правительствующий Сенат делал некоторые послабления для бородачей из купечества и непашенного крестьянства, занимающегося торговлей или ремеслом. В указе от 14 июня 1723 года говорилось: «. если им платить нечем, брить и отпускать из-под караула на поруки и под росписки, . а которые. бороды брили, а потом, за каким ни есть случаем, недели 2, или 3 запустили, и в том покажут свидетельство, и впредь о бритье не отрекаются: таким велеть выбрив и освобождать без штрафов».
13 ноября 1724 года Петр I велел «раскольщикам и бородачам, кроме крестьян, давать знаки медные, чтоб нашивали на верхнем платье старинном, какое им велено носить». Надпись на знаке гласила: «Борода лишняя тягота, с бороды пошлина взята». Каждый год знак следовало переменять, «дабы знать было мочно, платил ли тот год он с бороды или нет».
Война с бородачами продолжилась и после смерти Петра. Екатерина I, например, издала особый указ, касавшийся отставных офицеров и рядовых. Она повелела им «носить немецкое платье и шпаги, и бороды брить; а ежели где в деревнях таких людей, которые брить умеют, при них не случится, то подстригать ножницами до плоти в каждую неделю по дважды, и каждому содержать себя в чистоте, так как в полках служили».
Ослушников из бывших урядников и рядовых государыня велела наказывать батогами, с офицеров брать штраф на госпиталь и присылать его в Военную коллегию. В указе оговаривались «законные причины» для тех, кто «бороду запустил»: болезнь или арест.
Во времена Анны Иоанновны иностранцы отмечали «длинные неопрятные бороды и волосы» русского духовенства. Англичанка Элизабет Джастис, несколько лет жившая в Петербурге, свидетельствовала, что священники «носят длинную бороду и оценивают друг друга в значительной степени по ее виду».
В елизаветинское правление петровские требования были подтверждены. Сенатский указ от 19 февраля 1743 года вновь напоминал о необходимости бриться и носить немецкое платье.
Воевали с бородой не только государевы люди. Известен такой случай: белгородские купцы Василий Ворожейкин и Андрей Курчанинов написали в Сенат, отмечая, что «многие разных чинов люди. упрямством своим ходят в неуказном платье и носят бороды. и поныне при портах и в других знатных городах. а иные таковым платьем и торгуют и определенными указами штрафов не слушают. ».
Бдительные купцы предлагали свои услуги в уличении нарушителей «и взысканием с них за ослушание в ношении бород и русского платья, по силе указа штрафов. ». Они брались прирастить в казну ее императорского величества в 1748 году более чем на 50 тысяч рублей. Правда, Сенат инициативу не поддержал, объяснив, что за «смотрение и взыскания» отвечают губернаторы и воеводы, а для сбора с раскольников и бородачей положенных денег учреждена Раскольническая контора.
После Елизаветы Петровны указов о бородах больше не издавали. С ними просто перестали бороться. В XIX веке, начиная с Николая I, все российские государи были либо с усами, либо с бородой и усами, как Александр III и Николай II. От поданных цари уже не требовали брадобрития.
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 036 (6634) от 28.02.2020 под заголовком «Пожалуйте бриться!».
Уникальная экспозиция развернута в Митрополичьих палатах, где летом 1705 года состоялся спор-беседа о бороде жителей Ярославля с митрополитом Ярославским и Ростовским Димитрием (причислен к лику святых). Возмущенные требованием государя Петра Первого "бороды и усы брити", горожане обратились за советом к известному богослову и проповеднику: "Владыко святый. Велят нам бороды брить, а мы готовы головы наши за бороды положить; лучше нам отсекутся наши головы, чем обреются бороды наши…"
Нововведениями Петра убеждения бородачей, то есть всех российских мужчин того времени, подрывались до основания: с малолетства каждый из них знал, что создан по божьему образу и подобию, крещеным же надлежало попросту подражать своим обликом Христу, который бороду не брил. Воспротивившийся царским новациям патриарх Адриан, а за ним и все священники в храмах тоже увещевали чад своих: святые апостолы, великие пророки, преподобные отцы - все имели бороды и хранили их как Богом дарованное украшение. "А брадобритие, - грозил патриарх Адриан, - не только есть безобразие и бесчестие, но и грех смертельный".
В 1705 году вторым своим указом о бритье бород (первый был в 1698-м) царь-реформатор, считавший, что "борода - лишняя тягота и помеха делу", установил разрядную сетку налогов для тех, кто упрямо не желал избавляться от растительности на лице. Царедворцы, дворовые, служилые и приказные, торговые и посадские люди должны были уплачивать за право носить бороду по 60 рублей в год, гости (крупные купцы) и гостиная сотня - по 100 рублей, посадские, боярские люди, ямщики, извозчики и всякого чина люди, кроме церковного, - по 30 рублей в год.
Тем, кто оставался верен своей бороде и платил "дань", выдавался специальный медный жетон с изображением бороды и усов и словами "денги взяты". Поскольку в то время 30 рублей составлял годовой оклад пешего воина, пошлина была весьма обременительной. Не платили налог на бороду только крестьяне, но и им периодически приходилось расплачиваться за заросли на подбородке: если такой бородач въезжал в город или выезжал из него - с него брали одну копейку.
Поэтому положение, в котором оказались купцы, ремесленники и прочие "всякого чина люди", было более чем непростым. Удар по мировоззрению и жизненным устоям православных россиян "бородатая революция" нанесла просто сокрушительный. И мудрый Димитрий Ростовский ответил встревоженным ярославцам так: "Что отрастет, голова ли отсеченная или борода обриенная?", сделав ответ очевидным. "Не в бороде и видимом лице человеческом состоит образ Божий и подобие, но в невидимой душе", - доказывал он своей пастве.
Чтобы рассказать эту давнюю историю с помощью современных технологий, ярославские музейщики привлекли даже мультипликаторов: экспозиция открывается мультфильмом Татьяны Окружновой из студии ярославского оскароносца Александра Петрова.
На выставке нет привычных экскурсоводов и этикеток у экспонатов - посетитель оказывается вовлечен в необычное музейное действо, состоящее из анимации, музыки, света, звука. В темном помещении луч прожектора словно выхватывает музейный предмет из мрака, как из небытия, и голос невидимого "спутника" вместе с лучом ведет экскурсанта от предмета к предмету, представляя разные мнения о спорном вопросе. На финише - видеоарт - рассуждения современных мужчин о бороде. Они не спорят, а констатируют: борода - это состояние души…
Экспозиция работает с 12 декабря по адресу: Волжская набережная, дом № 1, Митрополичьи палаты. Цена билета: полный - 200 рублей, льготный - 150. Посещение по сеансам с 10.00 до 17.00 каждый час.
Читайте также: