Как жить без волос на голове женщины
Опубликовано: 17.09.2024
Облысение – медицинская загадка и нерешенная поведенческая проблема: как жить, чтобы не испугаться себя и не быть изгоем?
- Статьи
- /
- Личный опыт
Анастасия Шантамани. Фото: Николай Гавриков
Алопетам колют витамины группы В, выписывают дорогостоящие лекарства, назначают физиотерапию, велят надеяться и не сдаваться, но никогда не дают гарантий. Потому что гарантий нет.
Что это за загадочная болезнь – алопеция – которая не щадит ни мужчин, ни женщин, ни детей?
Как это — жить без волос? С какими проблемами сталкивают люди, страдающие алопецией и чем им можно помочь? Говорим об этом с журналисткой, радиоведущей, автором книги «Лысая» Анастасией Шантамани.
О терминах и не только
Андрей Попов, глава Фонда содействия помощи детям с алопецией. Фото с сайта brutalmen.spb.ru
Алопеция – это собирательный термин, обозначающий состояние, при котором организм отторгает собственные волосяные фолликулы, что приводит к выпадению волос.
Есть минимум четыре причины облысения: генетическая, аутоиммунная, симптоматическая и психоэмоциональный стресс. Алопеция не вызывает физических страданий, но наносит человеку серьезный психологический урон. Ведь такие люди становятся не просто уязвимы, а превращаются в заложников эстетических норм, представлений о красоте.
И если в случае с мужчинами быть лысым не зазорно (кому-то нравится), то для женщин и детей – подобно катастрофе. Чувство неполноценности вынуждает алопетов прятаться за головными уборами и париками.
В конце осени 2016 года в одном из модных московских клубов открылась фотовыставка. Ее организатор, глава Фонда содействия помощи детям с алопецией Андрей Попов, убежден, что такая акция способна перебороть предрассудки, невежество и страхи, а главное, изменить отношение к этой болезни, ведь алопеция – это всего лишь нет волос.
Лысая волей судьбы
Герой фотографий и один из инициаторов выставки — Анастасия Шантамани, молодая симпатичная девушка. Ее судьба изменилась в одночасье. После сильного стресса волосы посыпались как осенние листья.
Заметки в интернете, советы фармацевтов, народные средства, потом врачи, которые исключали одну смертельную болезнь за другой, путешествия в попытке найти идеальный климат, который позволил бы сохранить то, что стереотипно называют «женским богатством», — все было испробовано. В результате Анастасия оказалась в клинике неврозов.
«Посвящается тем, чья внешность волею судьбы изменилась», – напишет она позже в эпиграфе к своей книге «Лысая». «У меня было два пути: либо замкнуться и спрятаться, либо пересмотреть свое отношение к себе, увидеть, что пусть и с непривычной внешностью, но я все та же».
Стыдно быть некрасивым
По данным Евразийской трихологической ассоциации, с проблемой выпадения волос в России сталкивается каждая третья женщина.
С каждый днем, в силу ли меняющейся экологии, питания, стрессов, иных заболеваний, число этих людей растет. Многие из женщин, страдающих алопецией, боятся стать изгоями.
— Так основная проблема – это все-таки непринятие окружающих и страх, что ты без волос окажешься непринятой, отвергнутой?
— Именно. В Москве и Петербурге это не так болезненно и не так очевидно. В Европе я вообще ни с чем подобным не сталкивалась. Но если вы решите поехать, например, в Геленджик на поезде, как сделала это однажды я, то обнаружите, какое сильное впечатление произведете на людей из сел и поселков по маршруту следования состава.
Понимаете, с одной стороны, это проблема воспитания, с другой — непросвещенности. Недавно мне звонила мама одной девочки-алопета. Они живут где-то под Тулой. Солнечный день, мама с дочкой что-то делают в огороде, вдруг из-за забора выглядывает сосед и кричит: «Вы бы ей хоть шапочку надели…» Скажите, ну какое ему дело – с той стороны забора!
А бывают, что и в глаза стыдят, и это вынуждает людей носить парики. Но чаще алопеты живут по принципу «не дай Бог, люди увидят твой позор». В Питере у меня была знакомая, которую стыдился собственный муж.
— С чем связана такая «стыдная» реакция, в чем тут может быть дело?
— Здесь много всего. Главное, что многие алопеты сами считают себя неформатными и некрасивыми. А в нашей культуре некрасивым быть стыдно. Вот смотрите, когда про женщину говорят, что она умная, образованная – да, это приятно, но когда ее называют красавицей – это окрыляет! Вот вам и стереотип.
Следствие банальное. Ах, ты такая, значит: ты никому не понравишься, тебя не полюбят, никогда не пригласит на свидание, у тебя не будет семьи…
Я сама долго не могла понять, откуда берется этот «стыд»… Вот Платон понимал стыд как «страх дурной молвы». Изначально у меня тоже было чувство стыда. Но касалось оно того, что мой организм мне не подчинился; я им не управляю, ничего не могу с ним сделать. Я чувствовала себя уязвимой и поверженной.
Мы принимаем себя через призму других
— Вы знакомы со многими алопетами, это всегда похожие истории? Есть какие-то законы, по которым развивается заболевание?
— Это всегда «сюрприз». Вот я нравилась окружающим, всегда могла найти с людьми общий язык. У меня было много поклонников. Помню, однажды сидела и размышляла, что годам к пятидесяти, не раньше, утрачу красоту и перестану нравится мужчинам. Но ничего, двадцать пять лет впереди, успею подготовиться.
А готовиться пришлось экстренно. За месяц я лишилась волос, через полгода у меня упала последняя ресница. Мне было 25 лет.
Когда это случилось, я решила в «Вконтакте» провести мини-исследование. Спросила алопетов об их образе жизни. Оказалось, что многие, как и я, не имели вредных привычек, занимались спортом, вели здоровый образ жизни, кто-то был мясоедом, кто-то вегетарианцем, да, у кого-то был стресс, но у кого-то и его не было, кто-то облысел после тридцати пяти, а кто-то после путешествия на другой континент, как было с одной из моих знакомых, посетивших Африку со служебной командировкой.
Правил здесь правда не существует. Поэтому подготовиться невозможно. У этой болезни нет ни возраста, ни статуса, ни национальности.
Я сама поначалу была в ужасе. И уже думать ни о чем невозможно, не то что нравится кому-то. Одна мысль – выжить.
— В ютубе у вас есть канал, где вы рассказываете о проблемах людей с алопецией и даете советы тем, кто только столкнулся с нею. Какие тут самые важные «правила жизни»?
— Это зависит от человека.
Когда понимаешь, что за штука с тобой произошла, ты либо прячешься – надеваешь парик, либо нет. Я сразу побрилась.
И хотя трихолог был в шоке от моего выбора, для меня он был очевидным: я хочу и дальше жить нормальной жизнь, несмотря ни на что. И раз жизнь поставила мне такие условия, то буду жить в этих условиях.
Я занималась реслингом. Отчасти мне это помогло. Если напортачил в матче и проиграл, то нужно просто сделать вид, что так и было задумано (смеется). Я решила, ведь никто не знает, что так не было задумано. Жизнь – это же не «Бородино», которое каждый школьник знает наизусть.
— Да, но как не испугаться самого себя? Как себя принять? Что вам лично помогло?
— Сначала я немного погрустила, а потом зарегистрировалась на сайте знакомств. Разместила фото и стала ждать реакцию. Мне хотелось понять – а как видят меня другие? Слава Богу, результат превзошел ожидания. Я была удивлена, что стольким понравилась :).
Часто человек принимает себя через призму взгляда других. Может быть, это банально, но оно работает. Мы отражаемся в другом, и нам больно, если нас не принимают.
Ну а потом я стала размышлять над имиджем. Ведь лишившись волос, ты перестаешь понимать, как тебе одеваться, чтобы не выглядеть лысой куклой в глупом наряде. Тогда я носила кеды, балахоны, растянутые штаны и прочую мужиковатую одежду. Вот и избавилась от нее полностью. Все раздала знакомым. Просто взяла и сменила свой стиль: выбрала платья и очень женственные вещи.
Причем вскоре оказалось, что мне трудно конкурировать с собственной лысиной. Многих интересовало, например, когда и почему я побрилась, а не что я люблю читать, слушать, о чем мне нравится рассуждать. Это было так удивительно.
Но в какой-то момент я перестала обижаться на людей, потому что поняла: дело в их непросвещенности.
Все знают про имидж, знают про облысение при раке, но про алопецию не знают и не узнают, пока сами с ней не столкнуться. Ну хоть какую-то пользу я могу извлечь из своей болезни? Так я создала свое первое пробное видео на ютубе.
Таким же было второе, но я ясно видела цель: я хочу поддержать и помочь тем, кому, как когда-то мне, необходима помощь.
Важно побыть среди друзей по несчастью
— А были те, кто вас поддержал?
— Конечно. Родители, подруга моя лучшая. Она сначала боялась на меня смотреть, но всегда была рядом. На работе меня поддержала начальница, у которой я была личным помощником. Она просто подходила, смотрела мне в глаза и говорила: «ты красавица, тебе лысина идет как никому». Так постепенно ко мне возвращалась уверенность в себе.
Конечно, была потребность пообщаться с кем-то, кто такой же, как ты. Сейчас я вполне комфортно ощущаю себя среди волосатых людей. И если общаюсь с алопетами, пишу об этом, снимаю видео, то делаю это для других, ради тех, кто в начале пути. Или потому что сам человек мне нравится.
Но первые полгода я испытывала и страх, и одиночество. Мне так важно было оказаться среди друзей по несчастью!
Знаете, мое тогдашнее состояние — это как висеть на непонятно какой толщины нитке в непонятно какой глубины колодце, видеть где-то там далеко наверху лица своих волосатых друзей, которые кричат: «Не волнуйся, держись, мы с тобой, мы что-нибудь придумаем». Но они где-то там, а ты тут, висишь. Один висишь, совсем один. Если бы мне кто-то тогда сказал, что такое бывает, что я не одинока.
Трихолог все-таки говорила, мол, болезнь распространенная и страдают ею многие. Но я не верила и удивлялась – где же они тогда? Оказалось, люди прячутся в париках. А я решила, что прятаться не стану.
Над первой женщиной в брюках тоже смеялись
Анастасия Шантамани. Фото: Николай Гавриков
— С какими конкретными проблемами вы встретились как алопет, может при устройстве на работу, или в современном мире все проще?
— Что вы, не проще. И в первую очередь это касается женщин и детей.
Лысых детей в школе – гнобят. А взрослых не везде берут на работу. Сфера обслуживания для вас будет закрыта, так же как работа в крупной компании или в престижном офисе. Мне лично прямо сказали «ваше лицо не для первого канала». Любая профессия, где необходимо соответствовать строгим критериям и стандартам, для вас будет закрыта.
— Стандартам чего?
— Нормы и красоты. Лысая женщина не станет сотрудником банка.
— Ну а как же лысые банкиры?
— Мы принимаем мужчин с бородой, но женщину с бородой вряд ли возьмут на работу. Учитель, секретарь референт – это уже не для вас. Не возьмут ведущими на телеканал, разве только это рубрика «Мистика».
Не только женщины, но мужчины с универсальной алопецией пишут мне, что у них проблемы с устройством на работу, если вы – простой служащий.
— Я была уверена, что отвечая на этот вопрос, вы скажете, что стереотипы в прошлом. Есть же лысые модели (Мелани Гайдос), футбольные арбитры (Пьер Луиджи Калина), мир признает их.
— А я вам так не скажу. Стереотип «волосы – женское богатство» – никуда не делся. Сейчас я работаю в сфере дизайна. Один из сотрудников посмотрел на меня и сказал: «Ты прекрасна!» Но он дизайнер и это мир моды, которая готова эпатировать. Я бы очень хотела сказать, что стереотипы давно похоронены, но тогда смысла не было бы в моих видео. В них есть смысл только потому, что стереотипы торжествуют. Увы. И фотовыставки нашей в «Broclub» не было бы.
— Возможно ли поменять стереотипы?
— Думаю, это возможно. Например, у нашей выставки задача была простая – просвещение. Не только самим алопетам показать, что они красивые, но и обывателю. Что красота — разная.
Над первой женщиной в брюках тоже смеялись. А сегодня мы все в брюках. Когда-то кого-то обсмеяли, не приняли, не поняли, это часто означает, что не пришло его время. Общество всегда отторгает непохожих. Оно их боится. В этом есть что-то от мира животных.
Но меняются времена, меняются нравы и меняются стереотипы. Может быть, я наивно рассуждаю, но я считаю, что наша выставка, статьи об алопеции, мой канал в ютубе, ролики по ТВ способны сдвинуть с мертвой точки косные стандарты. Просто нужно делать и ждать.
— Анастасия, вопрос и в лоб, но он важный. Как это — жить без волос?
— Могу ответить на него словами из своей книги: все то же самое, только с усложнением. Правда. Много минусов, но и плюсов не меньше. Вот сейчас я сижу в ресторане, сижу в шапке, не потому, что такая вся из себя из пира в мир, а потому что голове холодно. Не могу без нее. Но есть и бонус. Пришел со своей лысиной и уже выделяешься (смеется).
Кто-то из кожи вон лезет, делает одно, другое, бешенные сапоги или умопомрачительное платье натягивает, чтобы заметили, а мне для этого ничего не нужно. Хочешь устроиться на креативную работу – с руками и ногами оторвут.
— Креативная работа предполагает психологическую стабильность, а для многих, как мы уже говорили, алопеция — мощный травмирующий фактор.
— Это факт. Испуганных – большинство. Они носят парики, а это совсем не способствует спокойствию. В них жарко, под ними чешется кожа. Увы, большинство людей бонусы отвергают и сосредотачиваются на минусах.
Недавно я общалась с женщиной, которую учила принимать себя. Она не может даже при муже снять парик, хотя он-то ее принимает такой, какая она есть. Я ей объясняла, что нужно научиться смотреть на себя в зеркало. Сначала минуту, потом две, постепенно увеличивая интервал. Рано или поздно она сможет, я верю.
Но она еще и мама, лысая мама. Она боится своего сына.
Каких трудов мне стоило объяснить ей, что в детстве, не успев обрасти шаблонами, мы воспринимаем многое нормально. Во всяком случае, ребенку до поры до времени неважно — лысая у него мама или зеленая.
Как помочь ребенку с алопецией
— Мы говорим с вами о взрослых, а как дети переживают проблему выпадения волос?
— Бывает, особенно на публичных мероприятиях, девочки-подростки, увидев меня, впервые снимают свои шапочки.
Помню, как на одной встрече ко мне бежала малышка, сдергивая на ходу головной убор, и кричала: «Представляешь, у меня тоже волос нет».
Степень переживаний здесь сильно зависит от возраста. Как говорится, пока первый дурак в классе не обидит. Но такие дети часто и лягушек через трубочку надувают, и кошек за хвост подвешивают. Такая категория. Задача родителей — быть к этому готовыми. От родителей зависит не просто многое, — все зависит. Родитель для ребенка — это весь мир.
Поэтому я призываю родителей остановить панику, прекратить забивать голову детям собственными страхами. Любая паника и нервозность взрослого рикошетит в ребенка. Это закон.
Стыдящиеся родители никогда не приходят на наши встречи, они не хотят иметь к нам отношения. Они будут до последнего отрицать и ситуацию, и своего ребенка. Но это только кажется, что так родитель помогает ребенку, на деле он дальше вгоняет и его, и себя в состояние отчаяния: «Не снимай шапку, а то увидят…»
Наша выставка, которую сделал фотограф Николай Гавриков, а в выставке участвовали и взрослые, и дети, и настоящая фотомодель-алопет – это тоже путь принятия. Когда-то давно моя подруга Динара Козлова устроила для меня фотосессию и сделал мою первую фотографию в новом облике. Знаете, я бы назвала это фототерапией, и это помогло не только мне.
Адаптация в социуме и адоптация социума к нашей внешности – не простая задача. Я уверена, что отношение к таким людям однажды поменяется. Потому что мне кажется, что грязные ногти, немытые волосы, отсутствие вкуса в одежде, а главное, отсутствие уважения к другим куда хуже, неприятнее и страшнее, чем алопеция.
Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.
«Ты побрилась, мам?»
Дальше терпеть не имело никакого смысла. Вечером, когда дети были заняты своими делами, мы с мужем закрылись в ванной. Он достал машинку для стрижки (я одолжила ее у подруги, которая обычно стригла ей свою кукольную густую челку), включил ее и картинно помахал в воздухе… «Поехали?» — спросил он. Я нагнулась над раковиной, застеленной полотенцем, и глухо сказала оттуда: «Давай».
Следующие десять минут я помню плохо. Кажется, я беззвучно ревела, сжав край раковины, а муж спокойно (вот уж от кого не ожидала!) и методично брил мне голову. Пряди беззвучно падали в раковину. Скоро веселый полотенечный рисунок скрылся под стогом отливающих медью пушистых моих волос. Волос, которых у меня никогда уже не будет. Дети, услышав тихий стрекот машинки, побежали к ванной, начали звать нас, стучать в дверь, младшая заплакала. Пришлось обернуть голову полотенцем, словно после душа, выйти и весело что-то пошутить гундосым голосом. Но их, моих детей, не обмануть. «Ты побрилась, мам?» — серьезно спросила старшая.
У меня не рак. У меня алопеция. Это значит: я буду жить. Но мой иммунитет выталкивает волосы, считая их чужеродными элементами, словно люмпенов, попытавшихся переночевать в роскошном дворце. Номинально есть несколько протоколов лечения этой болезни, но универсальная форма алопеции неизлечима.
Странное аутоиммунное заболевание, которое никак не вредит организму и, как я прочитала в одном научном труде, «вызывает лишь эстетические страдания». Но само это «лишь» звучит как насмешка. Потому что тебя нет. В один день тебя словно стирают резинкой из Всемирной книги симпатичных девчонок.
И вуаля — из цветущей яркой женщины ты превращаешься в бледное инопланетное существо всегда болезненного или просто неестественного вида, без бровей, без ресниц, с сияющей лысиной или копной чужих волос, приклеенной к голове клеем или скотчем. Хотя вру. Не в один день. Волосы выпадают примерно за месяц, и часто неравномерно. У меня, например, ото лба. Поэтому перед тем, как стать Владимиром Познером, я стала, как жестко шутил мой муж, безумным композитором, с огромной тонзурой посередине и длинными локонами по бокам.
Кстати, жесткие шутки — это то, что надо. В тот момент, когда ты стремительно теряешь волосы (уточним еще раз: ты не болеешь, ты прошла многих врачей, вылечила все, что можно было вылечить типа насморка и кариеса, просветилась рентгеном, сто раз сдала анализы на паразитов, гормоны, разные маркеры, то есть ты ЗДОРОВА!), ты начинаешь ужасно жалеть себя. Ибо внезапно стать просто некрасивой дико обидно. Мало кому везет с хорошей формой черепа, а глаза без ресниц — это вообще привет. Если на голову можно нацепить парик, приклеенные ресницы всегда видно, потому что незаметно на голую кожу век они просто не клеятся. Про эксперименты с самой формой этих ресниц и клеем рассказывать долго и нудно. Но отклеиваются они будь здоров — в самые неподходящие моменты. Пробежал, вспотел, ветер, дождь, слезы… Они просто отклеиваются, эти чертовы ресницы, и часто лишь на одном глазу. Поэтому самое простое — это сидеть дома. А лучше лежать. Рыдать, ковырять спинку дивана, выходить на улицу в темное время суток и ставить в соцсетях лучшие фотки из прошлого.
Здесь никаких советов. Этот этап есть у каждой. Такое просто надо пережить. Я говорю себе так перед родами, в длинной душной очереди, когда болеют дети или родители. Просто безоценочно живем, проживая каждый день и не думая о своем отражении в зеркале. Потому что если думать, то понимаешь: до конца дней, если муж останется со мной, он будет по утрам видеть рядом на подушке не просто стареющую жену с благородной сединой, а большой бильярдный шар с блестящей кожей (да, на макушке при алопеции она еще и блестит для пущей красоты), на котором на месте лица кое-как, словно простым карандашом без нажима, тонкими линиями намечены трещинки-глаза. Хорошо, что я не вижу себя спящей. Хотя… что толку, у меня богатое воображение.
«Волосы выпали за месяц, сразу и все»
Алопеция не лечится. Многие девчонки колют лошадиные дозы гормонов, облучаются в специальной кабине, пьют разные БАДы, но меньше 10 процентов обрастает заново, и, как правило, это случайность, не связанная с терапией. Я тоже хотела начать. Но узнала, что беременна. Потом стала кормящей. Говорят, фолликулы живут пять лет. У меня прошло уже два. Но я стараюсь их не считать, они просто горят огненными цифрами у меня в голове. Пусть нет лечения, зато есть нечаянный сын. Во время обследования вытащила даже внутриматочную спираль, чтобы исключить любые побочные явления. И Господь подарил мне еще одного любящего мужчину.
Все это случилось не сразу. Когда я училась в пятом классе, надо лбом у меня выпал маленький пятачок волос. В кожвене, куда мама привела меня, открыв дверь локтем, сказали: это просто стресс. Уберите причину. На тот момент самым стрессовым для меня были конфликты родителей. Но их было никуда не деть. Поэтому мама мазала мне лысинку кашицей из лука, настойкой красного перца, и она заросла так же быстро, как и появилась.
Второй очаг возник, когда я кормила грудью среднюю дочку. Волосы выпали быстро и широко — полосой сзади, от шеи, на ширину ладони. Помню, как собиралась на свадьбу к знакомой, а в парикмахерской девчонки не смогли заплести мне красивую косу, потому что ее было не за что крепить: сзади шея продлилась почти до затылка. Я пошла к хорошему врачу. Стала пить витамины, мазать шею лосьоном. Волосы выросли. Я перестала об этом думать.
Но через три года они выпали сразу и все. За месяц. А потом — брови и ресницы.
К тому времени, как я внешне превратилась в бледное существо, у меня были муж, две дочки, хорошая работа, квартира, юркая машинка, смешная дача с крошечной, как у кума Тыквы, баней. Возможно, я не каждый вечер благодарила за это Бога или с кем-то была безжалостна, но я этого не помню. Это потом, когда чувствительная лысая голова все никак не могла привыкнуть к ставшей вдруг шершавой и холодной подушке, я перебирала в уме, кому я могла так насолить, что мне прилетела именно такая изощренная «ответка». Пара крупных грехов, за которые я давно себя запилила, были, как мне казалось, отмолены в те краткие и редкие визиты в церковь. Во всем остальном я была, в общем-то, не так уж плоха.
Сначала было тяжко. Все замечали платки и шапочки, которые я пыталась встроить в свой гардероб с изящностью бегемота. Вообще у меня очень аскетичный стиль — офисный, затем джинсы, рубашки, базовые вещи с минимумом аксессуаров. Поэтому платки бросались в глаза, вызывая вопросы и шутки. Все замечали меня, а я замечала насмешки и волосы. У всех. Длинные, короткие, рыжие, каштановые, блонд. Мохнатые брови. Пушок на щеках. У всех. Кроме меня. Это становилось навязчивой привычкой, неврозом. Я ловила себя на мысли, что без конца трогаю и расчесываю волосы дочкам, разглядываю, как они растут, не выпадают ли. Начинаешь издалека замечать парики и видеть в соцсетях подруг по несчастью. Их оказалось дико много. Никогда не подумала бы, что у нас столько прекрасных, умных, добрых, замечательных, но при этом абсолютно лысых женщин.
«На работу все ходят в париках»
Оказывается, в мире 147 миллионов алопетов. Это целая Россия. Целая страна лысых людей. Как их посчитали? Ведь нас не видно. Мы как все. Кстати, когда я обнаружила таких, как я, стало легче. Сначала крошечная группа в ЖЖ, потом во «ВКонтакте», а потом в Instagram, девчонки находились одна за другой, география широчайшая. И они живут, они любимы, они путешествуют, целуются на своих фотографиях, и мужья их, похоже, любят так же сильно, как и раньше, с волосами.
Только все же работающие на серьезных работах ходят в париках или системах замещения волос. Это тоже парики, но более современные и незаметные — на тонких сетках с силиконом по краям. Очень дорогое удовольствие — быть алопетянкой и скрывать это. Я тоже купила себе такую систему. Они стоят от 25 до 125 тысяч рублей, а то и больше, в зависимости от длины, густоты, сорта волос, машинной или ручной шапочки, дополнительных опций типа осветленных узелков. Носятся не больше трех лет. Но зато системы куда более удобны, чем парики. Как шапка-невидимка. Хоба! И ты красива.
Осенью и весной можно ходить в обычных шапках и совсем не загоняться. Самое тяжелое — жара. Потому что ни парик, ни шапка не подходят. Намотанные платки — тоже тяжело для головы. Жара вообще страшный вредитель. От пота ресницы отваливаются на раз. Голова потеет и чешется под любым убором. Брови, накрашенные карандашом, смазываются от любого неосторожного движения. А просто лысая женщина все же вызывает много вопросов в глазах идущих навстречу людей. И эти вопросы как пули.
Пока я была в декрете, можно было потратить время на макияж, на сборку себя, как конструктора… Но скоро выходить на работу. Я еще не знаю, во сколько мне нужно вставать. Чтобы приклеить ресницы и систему, накраситься, мне требуется ровно час. И так каждое утро.
Отдельное огорчение — это дети алопетянок. Они учатся в школах, ходят в садик, и то, что у Вари лысая мама, все равно начинают в итоге обсуждать все. Кто-то поговорил об этом дома, кто-то услышал и принес это в сад, кто-то спросил у моей дочери. Старшая была готова и даже сама показала мои фото подружке. Грамотно выстроенный маркетинг сыграл: все были в курсе, но никто не насмехался. В садике целевая аудитория другая, поэтому смешки и вопросы пару раз приводили младшую к слезам и даже желанию иметь другую, более красивую маму.
Но это мелочи, потому что я взрослая женщина, мне 38, у меня есть муж, дети, работа. А есть маленькие девочки с алопецией. И девочки-подростки. И молодые девушки, которые отчаянно стесняются себя. После того, как я вступила в разные группы, они пишут мне. Они находят меня по комментариям и обращаются ко мне с теми же вопросами, с которыми когда-то я мечтала обратиться к любой прошедшей через это. Я останавливаюсь, прошу детей поиграть или паркуюсь и отвечаю. Порой девчонкам просто нужно знать, что они красивые. От незнакомой женщины, живущей так далеко. И что системы волос можно заказать там-то и там-то. И что их совсем не видно на голове. И что вообще все будет хорошо. Потому что для них, молоденьких и страдающих, это очень важно.
«Я устала прятаться»
Не так давно на ТВ вышла модная передача с алопетянкой. Я смотрела ее несколько раз. Олеся так точно рассказала, что творится в душе безволосых… «А сейчас я прячусь», — сказала она. И заплакала. И с другой стороны экрана заплакала я. Потому что я тоже пряталась. И тысячи, десятки тысяч других девочек тоже прячутся. Именно сейчас. Попадают в глаз клеем, пытаясь неумело приклеить искусственные ресницы. Стараются уложить парик так, чтобы он не был похож на парик. И плачут. Очень много плачут.
Лысых мужчин полно. Их так много, и они такие сексуальные. Но это лысые мужчины с бровями и ресницами, этакие бруталы с крупными черепами. Женская фигура хороша с шариком вместо головы только в шахматах. Ну и стертое лицо не поддает огня. Но это не так уж важно. Важно, что он есть внутри.
С чужими ли волосами или вовсе без них, нас объединяет не только физическая особенность.
Мы прошли через страх быть не такими как все, через женское горе быть некрасивой, через полное оголение и беззащитность. И стали любить себя — как в настоящем браке, заключенном на небесах — в болезни и здравии.
Красивой и не очень. Понятной и приятной обществу и не слишком.
Недавно, 16 марта, в день моего рождения, в Москве состоялся слет лысых девчонок. Его проводит Марина Золотова — коуч и амбассадор движения девушек с алопецией в России. Сейчас она создает общественную организацию. Это очень важный шаг, потому что она поднимает правильные вопросы. Например, некоторых женщин с алопецией берут на работу только при условии, что они будут носить парики. При этом сказать о таком лысому мужчине никому не придет в голову. А женщины с алопецией испытывают сильное давление в своей инакости. Хотя это не наш выбор. Так получилось.
Мне посчастливилось попасть на этот слет. Около сорока девочек в тот день познакомились, получили в подарок профессиональный мейк, мастер-класс по актерскому мастерству и владению голосом, поговорили на групповой терапии. В этот день я сняла парик и выложила свое фото в социальную сеть. Я не ждала ничего, но получила столько добра и любви, сколько даже не могла себе представить. Меня поддержали знакомые и незнакомые люди. Они говорили, что я красивая. И что я даже красивее, чем была.
После этого лысые девчонки стали писать мне еще чаще. Называть смелой. Говорить, что они не решатся на такое, потому что в их маленьких поселках их просто затравят и сломят насмешками. Я говорю им, что дело не в том, что у нас на голове, а в том, что в ней. Я устала прятаться. И мне так хорошо и свободно быть не такой, как все. Если я хочу, я надеваю систему. Не хочу — иду так, как есть. И от этой правды я чувствую себя счастливой. Хочу, чтобы они тоже пришли к этой свободе. Быть собой. Принять и полюбить себя. И никогда не отворачиваться от зеркала по утрам.
4 мая — День алопеции в России. В Санкт-Петербурге пройдет флешмоб людей, которые страдают этим аутоиммунным расстройством. Если вы знаете людей с алопецией или сами до сих пор «прячетесь», приходите на сайт и в аккаунт в Instagram. Там большая группа поддержки, которая помогает пережить острые моменты принятия новой себя. К сожалению или к счастью, нас намного больше, чем кажется. Целая страна лысых женщин. Да, не только женщин, и детей, и мужчин. И это не страшно, не смертельно и не заразно. Просто мы без волос, вот и все.
Когда-то у меня были действительно шикарные вьющиеся волосы, на которые все обращали внимание: копна кудрей выглядит очень эффектно, согласитесь. Прическа была важной частью моего образа и важной составляющей того ощущения, которое знакомо всем нам: я женственна, я красива. А потом волосы выпали. Совсем.
В 2013 году в моей жизни произошло много изменений, это был непростой и эмоционально перегруженный период: ответственная работа, подготовка к свадьбе, события в семье. Много волнений, нервов, переживаний. Все вместе дало о себе знать почти сразу после свадьбы. Во время медового месяца я вдруг заметила, что у меня все сильнее и сильнее выпадают волосы.
После возвращения домой я посетила врача и начала по его совету пить витамины. Через некоторое время я забеременела, и, к моей великой радости, волосы полностью восстановились. К моменту родов я уже и забыла о проблеме. Родила. Приехала домой. И все началось заново.
FB VK OK LinkТрихологи проводили мне курсы гормональных инъекций в голову, дерматологи прописывали таблетки и мази, гомеопаты — горошины. Пройдя курс процедур пува-терапии (PUVA therapy — метод лечения, который включает использование фотоактивного вещества совместно с облучением кожи) и получив предложение от врачей «попить преднизолон» (синтетический гормональный лекарственный препарат, применяемый при аутоимунных заболеваниях, практически убивающий иммунитет), я остановилась. Все волосы к тому моменту выпали. Прошёл почти год слез, борьбы и траты денег на исследования и процедуры. Мне был поставлен диагноз – «алопеция», состояние, при котором полностью или частично выпадают волосы на всех участках тела, включая брови и ресницы.
Я не сидела сложа руки. Пробовала, пыталась, старалась, ходила по врачам и надеялась, что очередной визит к специалисту меня спасёт. Но ничего не помогало. А время шло, и надо было как-то принимать себя и жить дальше. Процесс идёт до сих пор, уже почти 5 лет. И мой рассказ — один из важных шагов к принятию себя. Впрочем, не только себя, но и общества. И его отношения к лысым женщинам.
FB VK OK Link
Общество
Отклонения от норм во внешнем виде и особенности состояния здоровья принимаются при помощи легко объяснимых, понятных правил. Однако в случае алопеции есть несправедливый парадокс восприятия. Если у человека нет ноги, например, он носит протез и это видно, окружающие говорят: «Молодец, борец, так держать». А если вы встретите лысую женщину, то что подумаете? Скорее всего: «Вот дура, побрилась зачем-то» А борются эти люди, может, и не одинаково, но очень упорно, просто каждый за своё. Борьба идёт прежде всего с самим собой. Каждодневная. Особенности во внешнем виде человека и отклонения от общепринятых норм привлекают внимание и, надо сказать, не всегда положительное.
Образ
Есть люди экстравагантные, креативные, смелые по натуре. А есть романтичные и нежные. Вторым быть лысыми тяжелее. Отсутствие волос не вяжется с образом и не соответствует внутреннему миру. Выходом для таких алопетов становится парик. Но этот выход — обман. Чем дольше алопет непрерывно носит парик, тем дольше НЕ принимает себя настоящего, лысого. У него нет «лысых» фотографий, он не показывается людям без парика, снимает его только на ночь или не снимает совсем. Женщины и дети живут в постоянном страхе, что парик сползёт, улетит, как-то иначе обнаружит себя. Офисные сотрудники боятся, что заметят коллеги (которые, кстати, задают много вопросов об идеальной прическе). Из-за страха выглядеть неестественно человек находится как под колпаком. В итоге могут изменится даже мимика и жесты! Невербальная система - неосознанные движения, которые считываются окружающими — начинает подводить.
По данным научных исследований, информация, передаваемая словами, составляет лишь около 7% от общего объема информации, получаемой человеком, тогда как на долю невербальных сигналов приходится 93% (мимика, позы, жесты, касания, запахи составляют до 55%, а на долю голосовой составляющей приходится до 38%). Вербальный компонент составляет лишь 35% смысловой нагрузки, а невербальный гораздо больше — 65%. Именно жесты и мимика могут меняться в период ношения парика. Повороты головы становятся более мягкими, отсутствуют резкие движения и вскидывание волос. Шея преимущественно закрыта.
Список постов:
Начать на голом месте: как жить с диагнозом "алопеция".
Алопеция - это выпадение волос. Бывает такой сложный и "страшный" вид выпадения - тотальная алопеция (полное выпадение волос). Это рассказ девушки, страдающей такой патологией, как не отчаяться и продолжать бороться.
1.В возрасте 20–30 лет частые причины выпадения волос – стресс, несбалансированная диета, беременность. После 40 лет начинается истончение волос из-за гормонального дисбаланса.
2.Никакой самодиагностики – если вам показалось, что волосы перестали лежать как обычно, немедленно обратитесь к трихологу. Обследование организма должно быть комплексным.
3.Тотальную алопецию врачи относят к аутоиммунным заболеваниям – организм человека отвергает родные волосяные фолликулы.
По материалам журнала Allur 05/2016
"С детства у меня были длинные каштановые волосы ниже плеч. Я их даже ни разу не красила. Со стрижками и укладками тоже не экспериментировала: волосы были прямые и на удивление густые. До 24 лет. А потом за четыре месяца я их лишилась. Это произошло шесть лет назад.
Все началось внезапно. Я тогда работала в модном журнале, первая взрослая работа – и вдруг у нас меняют команду. Я начала дергаться: уволят меня или нет? Появились сразу две новые начальницы. Месяц я прожила в адском стрессе.
Я всегда была эмоциональным человеком – довести меня до истерики было довольно просто. Любое событие – неудачную съемку, ссору с любимым – я воспринимала как конец света. Во всем всегда винила себя, считала себя хуже других. Вскоре я поехала отдыхать и начала замечать, что с волосами беда: проводишь рукой – они остаются на пальцах. Первая реакция – паника. Я с детства ничем особо не болела. Не понимала, к кому бежать и что делать. Позвонила маме – она успокоила, посоветовала средства народной медицины: репейное масло, настойки с перцем.
Сначала я не отнеслась к этому серьезно. Думала: осень, авитаминоз. Пойти к врачу мне даже в голову не приходило. Тогда я не знала, чем занимаются трихологи. В это же время я рассталась с парнем. Косвенной причиной стали волосы. Я начала комплексовать, что они выпадают, винить во всем эту проблему. И стресс стал еще сильнее. Выпадение продолжалось несколько месяцев. К Новому году шевелюра поредела на треть, и кожа головы явно просвечивала. Я решилась наконец обратиться в поликлинику. Врач, к которому я пришла, сказал: «У вас больше никогда не вырастут волосы». Я постриглась короче, а потом и вовсе обрила голову налысо. Пережила недельную истерику. Так меньше чем за полгода я осталась без волос.
Бойфренд моей подруги, у которого в тот период были свои проблемы с волосами, посоветовал проконсультироваться у академика Юрия Сергеева, основателя Института аллергологии и клинической иммунологии. Доктор на несколько лет подсадил меня на мощный гормональный глюкокортикоидный препарат дипроспан. Он не устраняет причину выпадения, а просто купирует симптомы. Как только перестаешь его колоть, волосы начинают выпадать. К сожалению, в нашей стране его выписывают в большинстве случаев проблем, похожих на мою. Еще дипроспан назначают при аутоиммунных заболеваниях, разово при аллергиях, бурситах, некоторых заболеваниях дыхательных путей. Кроме внутримышечных уколов мне прописали витаминную мезотерапию.
Первый раз процедуру мне делали 40 минут – было адски больно. Кожа после сеанса начинает гореть и чесаться, а трогать ее нельзя. Плюс вам делают несколько глубоких вколов – кажется, что прямо в кость черепа. Через три-четыре месяца волосы отросли снова. Я сделала короткую стрижку. И наивно думала, что справилась с проблемой.
Спустя месяц без мезотерапии и гормональных уколов волосы выпали снова. Я благодарна маме и сестре, которые очень меня поддерживали. «Леночка, ты самая красивая!» – повторяла мама. Уверена, в душе она паниковала, но вида не показывала. Подключилась даже моя бабушка, которой за восемьдесят: «Так, я тут из журнала «Вестник ЗОЖ» тебе выписала рецепты. »
Прошло какое-то время, и знакомый визажист посоветовала мне обратиться в Государственный научный центр дерматовенерологии и косметологии на улице Короленко. Врач прописала те же уколы дипроспана в очаги выпадения волос, а также физиотерапию узкополосным низковолновым ультрафиолетовым излучением: на голову наносят специальный раствор, надевают что-то типа шлема и воздействуют лучами. Там я лечилась два с половиной года. Мне кололи дипроспан, а когда волосы вырастали, делали только мезотерапию. Без дипроспана волосы опять начинали выпадать, и мне снова назначали курс уколов.
Я понимала: долго сидеть на гормонах нельзя. Нужен перерыв. На приеме у очередного врача меня первым делом спрашивали про родителей – убедиться, что выпадение волос не наследственное. Родителям сейчас по 60 лет, у папы нет и намека на лысину. Результаты анализов были идеальны, хоть в космос. Деньги и силы тратились впустую.
Я спасалась японскими кератиновыми волокнами – посыпала ими кожу головы, как пудрой, и просветы становились менее заметными. Иначе я не смогла бы так долго обходиться без шапки или платка. Когда меня все начинало выводить из себя, я брилась наголо. Спасибо друзьям: они уверяли, что мне идет такая «укладка».
И я пришла в обычный салон красоты на Сухаревской, к Галине Яковлевой Она один из лучших врачей, с которыми мне довелось встретиться за все время страданий. Галина пришла в ужас, узнав, сколько мне до этого кололи дипроспан. Мы начали все заново, но уже без гормонов. Мне периодически хотелось сорваться. Дипроспан как наркотик – хотелось колоть его снова, чтобы быстрее выросли мои дорогие волосы. Теперь уже дорогие во всех смыслах.
Галя предложила плазмолифтинг. Идея мне понравилась – организм восстанавливается с помощью собственных ресурсов. Мы начали с плазмы, кололи ее раз в десять дней (около 10 тысяч рублей за одну пробирку, на сеанс мне нужно было две), потом делали мезотерапию, карбокситерапию (5 тысяч рублей за процедуру), которая мне действительно помогала. Загоняли под кожу СО2, чтобы расшевелить волосяной фолликул. Приятным «побочным» эффектом стала идеальная кожа лица. Последние два года я вообще не пользуюсь тональным кремом, нет и намека на морщины, а к боли привыкаешь. Сейчас брови и ресницы – в шесть уколов – мне делают без анестезии.
За девять месяцев лечения мы восстановили волосяной покров на 50–60 %. Я была довольна результатом, думала, к Новому году все закончится. Но прошлым летом произошло трагическое событие – умер очень близкий друг. Все случилось внезапно, ничто не предвещало беды. С утра с ним разговаривали – вечером его уже не стало. А незадолго до этого произошла крайне неприятная история: на меня напали в подъезде моего дома. Все обошлось – я сорвала с головы платок и сказала, что смертельно больна. Мужчина испугался. Стресс был жуткий. Тогда у меня начали выпадать не только волосы, но и брови. После этого я четко осознала, что мое эмоциональное состояние отражается на волосах.
Я записалась к психологу. Поняла, что разговор с собой – важная часть лечения. Психолог мне говорил: «Насколько же вы себя не любите! Волосы – один из элементов женской красоты. А вы извели себя. » Когда он произнес это вслух, я вдруг осознала очевидные вещи. День ото дня, из года в год я сама себя убеждала: «Я бездарна, я ничего не умею, а еще вот он на меня не так посмотрел. » И моя нелюбовь к себе привела меня к такому состоянию. Я начала работать над собой, пыталась перестать истерить. Стала верующим человеком, чаще хожу в церковь и теперь понимаю: нам не посылают того, что невозможно пережить. Надо просто изменить отношение к испытанию. Это ежедневная тяжелая работа, борьба с самим собой. Иногда знакомые спрашивают, что им делать с проблемными волосами, куда бежать, к кому записываться на прием. Единственное, что я им советую: «Успокойтесь! Прямо сейчас. Потом будете решать, что делать». Но успокоиться как раз труднее всего.
Для восстановления душевного баланса я занялась спортом: летом бегаю, зимой хожу на лыжах и круглый год нагружаю себя силовыми тренировками в зале. Раньше у меня был синдром отличницы. Когда мне поставили первую четверку во время сессии, я рыдала. Мама возмущалась: «Лена, ты что? Какие слезы? Все живы – мама, папа, близкие. В чем проблема?» Проблема была во мне. Себя я всегда изводила больше всех. Моя работа – большая часть моей жизни, я очень амбициозный человек. Но чем выше амбиции, тем острее воспринимаешь провалы. Сколько раз Галя Яковлева выслушивала мои жалобы. Я могла расплакаться у нее в кресле. Искала причину всех своих неудач в болезни. Галя – прекрасный врач. Если бы не череда стрессов – инцидент в подъезде и смерть друга, – у нас бы все получилось. Но лечение застопорилось.
На одной из съемок певица Вера Брежнева, которая прониклась моей историей, посоветовала перестать стучаться в закрытую дверь, иначе ничего не изменится. Галя сделала максимум. И я стала искать другого врача. Все эти годы я должна была придумывать, как скрывать свое состояние. Моя работа – постоянное общение, а значит, мне нужен образ, который привлекает людей, а не отталкивает.
Когда я впервые увидела себя в зеркале обритой наголо, это был шок. В тот момент меня успокоила и приободрила подруга-парикмахер. Но несколько дней я не могла на себя смотреть. Боялась прикасаться к голове. Поначалу ходила в шапке, потом остановила свой выбор на платках. Их у меня теперь огромная коллекция разных цветов и фактур – могу давать мастер-классы, как их лучше повязывать.
Мой преподаватель французского языка была уверена, что я хожу в платке не из-за проблем с волосами, а просто потому, что это мой стиль. Поводом для серьезных переживаний стала ситуация в лондонском аэропорту: меня попросили снять платок. Я не могла при всех это сделать, только в отдельной комнате. На визу надо фотографироваться без платка. Сказала на контроле: «I have problems with my hair» (англ. «У меня проблемы с волосами»). Лысый офицер усмехнулся: «Look, me too» (англ. «Смотри, у меня тоже»).
Мой макияж стал ярче, захотелось сильнее выделять глаза – когда носишь чалму, к ним приковано все внимание. Иногда надеваю крупные клипсы. Бывает, я готова сдаться и купить парик, но потом говорю себе нет. Мне кажется, это нечестно. Не хочу прятать свою проблему. Да, некоторые мои знакомые ходят в парике. Но это их выбор. Я хочу быть сильнее своей беды. И не важно, что люди будут обо мне говорить. Возможно, я должна быть благодарна, что такое случилось. Иначе я так и осталась бы истеричной и болезненно восприимчивой. За это время я многое переосмыслила. Раньше отношения давались легко, весело – мне было двадцать лет, хотелось тусоваться, веселиться, ничего серьезного. Потом я решила, что без волос перестала нравиться мужчинам. Но в моей жизни появился человек, который опроверг мои страхи. Это мой старый друг. Последний раз он видел меня с длинными волосами и вдруг позвонил спустя пять лет. Вот уже больше года мы близко общаемся. И я нравлюсь ему такой, какая есть.
Прошло шесть лет. Я пережила все стадии – от редкого выпадения и очаговой алопеции до тотальной – alopecia totalis . Даже пушковые волосы у меня больше не растут. Это крайняя стадия, и шанс решить проблему невелик. На теле волосы еще растут, брови и ресницы есть, но без пигмента. Жаль, что в начале лечения я ничего не знала о своей психологической проблеме. Я не пошла бы на гормональную терапию и сразу занялась бы эмоциональным здоровьем.
Сейчас каждую неделю я хожу на мезотерапию к дерматовенерологу, эндокринологу Нино Бигваве-Аббас в клинику Bellefontaine. Она настроена позитивно. Такое лечение дает наилучший результат в моей ситуации. Нино сама смешивает для меня инъекционные коктейли из витаминов и говорит, что через пару месяцев мы попробуем плазмотерапию. Задача – расшевелить спящие волосяные фолликулы, а для этого придется набраться терпения. Долгий стресс нарушил кровоток. Процесс восстановления может занять месяцы, даже годы. И уверенности в победе нет. Никто не застрахован от сильных стрессов. Но мое счастье в том, что я уже научилась выходить из обыденных неприятных ситуаций с минимальными потерями.
Психолог считает, что обязательно надо примириться с собой, принять себя такой, какая есть. Год назад на отдыхе в Израиле я ходила без платка и никакого повышенного интереса не вызывала – людям вокруг было все равно. Выпив бокал вина и осмелев, я сейчас могу выложить фото без платка на Facebook. Знаю, что у меня хорошая форма черепа. На пляже без платка мне было так хорошо! Но снять его здесь, в Москве, я пока не готова, еще не настолько сильна. Хотя рассказать свою историю еще полгода назад тоже не смогла бы"
По материалам журнала Allur 05/2016
1.В возрасте 20–30 лет частые причины выпадения волос – стресс, несбалансированная диета, беременность. После 40 лет начинается истончение волос из-за гормонального дисбаланса.
2.Никакой самодиагностики – если вам показалось, что волосы перестали лежать как обычно, немедленно обратитесь к трихологу. Обследование организма должно быть комплексным.
3.Тотальную алопецию врачи относят к аутоиммунным заболеваниям – организм человека отвергает родные волосяные фолликулы.
По прическе только встречают
Ирина вдруг полностью лишилась волос в 18 лет, когда сдавала в медуниверситете первую сессию. Когда хотелось быть симпатичнее подруг. Когда впервые влюбилась. Согласитесь, алопеция — патологическая потеря волос — не лучшее, что может произойти с человеком в таком нежном периоде. Правда, вскоре волосы стали отрастать. Но потом снова выпали. Все до единого. Вот с тех пор больше пока не возвращались. Как было с этим жить дальше? Врачи один за другим беспомощно разводили руками. В том, что порой жить и вовсе не хотелось, признается и 35–летняя Катя. У нее другая история: волосы выпали, когда ей было около годика. Стоит ли говорить, что основная причина всех неудобств для этих девушек заключалась во взаимоотношениях с обществом? Ведь это мы норовим оглянуться вслед, причмокнуть, присвистнуть, показать пальцем, задать некорректные вопросы, сделать поспешные выводы и непременно обсудить тех немногих, кто внешне выбивается из толпы. Кто выходит за рамки и стереотипы, которые мы сами же себе и придумали. Поэтому когда Катя и Ира предложили встретиться в довольно популярном заведении в самом центре Минска, я, конечно, очень удивилась и тут же стала строить догадки: «А какие они придут? В креативных шапочках, экстравагантных париках, платках, банданах?»
Ира появилась в кафе, ничего не скрывая. С ослепительной улыбкой. Катя пришла чуть позднее. В малоприметной молодежной летней шапочке. Разные, как день и ночь. Но поразительно красивые, ранимые и удивительно мужественные. Только представьте, каково это: на всю страну решиться поговорить о том, что уже долгие годы больше всего мучает.
— Помню, лежу я во время тихого часа в детском саду с закрытыми глазами и молюсь сразу всем богам на свете. «Умоляю, пусть будет так: я сейчас медленно досчитаю до 25, открою глаза — и буду уже с волосами», — вспоминает Катя. Но чуда не происходило. А еще я очень хотела, чтобы мои родители перестали меня все время возить по врачам, исследовать и пытаться лечить. Понимаю, что мама хотела как лучше, но это были настоящие пытки. Ведь ничего не помогало, а я только терпела боль, травила свой организм всякими микстурами и внутренне еще больше загонялась. А эти дурацкие парики и шапочки, которыми старательно меня украшали? Первый парик был куплен к первому классу. Еще советский. Пародия на волосы. Сейчас, когда я смотрю альбом со своими детскими фото, даже не знаю, плакать мне или смеяться. Жалко и себя, маленькую, и маму. Понимаю, как ей было тогда тяжело.
С общением туго. И если раньше Катя много времени проводила на различных интернет–форумах, выбирая компанию собеседников, столкнувшихся с аналогичной бедой, то сейчас категорически от этого отказалась:
— Сколько можно слушать этот воинственный плач? Мгновенно взрываюсь от мамаш, которые упрямо не хотят принять своих лысеньких детей такими, какие они есть. Ну что может быть мудрее: взять и перестать дергать своего ребенка, которому и так несладко? Первой начать им любоваться. И всем станет проще и легче. Ведь красота не только в волосах!
Ира соглашается, вспоминая одну за другой истории, когда достаточно было просто снять головной убор, чтобы тут же заполучить любопытных или, что еще хуже, сочувствующих собеседников с бурной фантазией: «Что с вами случилось? Вы чем–то болеете? Вы из какой–то секты? А этим нельзя заразиться. »
— На границе меня спрашивали: «С какой именно целью вы побрились?» Зато есть и плюсы: с такой «прической» я могу себе позволить любой экстравагантный наряд.
Но самое болезненное, говорит Ира, это когда весь интерес собеседников сосредоточен только на волосах, а точнее, на их отсутствии:
— Я тогда просто прерываю общение. Впрочем, лысая голова — неплохой фильтр: рядом остаются только умные, верные, адекватные и внутренне богатые люди, с которыми мне тепло.
Увы, такое — комфортное и снисходительное к странностям другого — общество оказалось легко найти только за границей, говорят девушки. Даже обидно. Ведь обе любят страну и город, где живут.
— Полагаете, это легко? Надела парик — и целый день только чешешься, потеешь и мечтаешь его снять. Не надела — сразу «член секты», «больная» и так далее, — грустно улыбается Катя. — Я ведь даже художником стала не потому, что грезила с детства, а потому, что людям этой профессии внешняя непохожесть как бы простительнее.
Что и говорить, строить планы и принимать решения, все время думая о собственной голове, наверное, более чем мучительно. Ведь хочется жить СВОЮ жизнь. И никому ничего не объяснять. Но, к сожалению, до сих пор им легче находиться дома, чем на людях: Ире — с родителями, Кате — с собакой.
Впрочем, ближе к концу нашей встречи тональность беседы приятно изменилась. У каждой из красавиц нашлись и другие истории — когда именно непохожесть вызывала восторги и преклонение мужчин, когда можно было пошутить над окружающими и даже воспользоваться ситуацией. Потом Катя вдруг призналась, что больше не хочет закрываться, и теперь она не художник, а психолог, как и мечтала. И обе вспомнили, как быстро иногда менялся мир, стоило лишь изменить к нему свое отношение.
— Если бы я могла прямо сейчас исполнить любое ваше желание, но только одно, оно было бы связано с волосами? — поинтересовалась я на прощание.
— Нет! — ответили девушки даже не задумываясь.
И ушли довольными.
Комментарий
Дерматолог–трихолог кандидат медицинских наук Марина Качук занимается здоровьем волос более 30 лет и утверждает, что проблема алопеции растет:
— Все больше фиксируется сегодня подобных случаев как среди взрослых, так и среди детей. От состояния волос, являющихся придатком кожи, нередко зависит судьба человека, страдает психика, люди становятся раздражительными, замкнутыми, избегают общения, фактически устраняясь от активного образа жизни. Между тем единая концепция патогенеза алопеций до сих пор отсутствует, недостаточно изучено многообразие ее клинических проявлений, остается нерешенным, по большому счету, и вопрос лечения. Различают врожденные и приобретенные алопеции. В первом случае речь о полном отсутствии или недоразвитии волосяных фолликулов. Волосы при этом редкие, тонкие, ломкие, плохо растут, их выпадение продолжается из года в год и заканчивается тотальной потерей. Лечение малоперспективно. Приобретенная алопеция — это результат экологических (внешних) и эндотоксических (бактериальная инфекция, тяжелые заболевания, эндокринные нарушения и т.д.) факторов. Из приобретенных алопеций наиболее часто регистрируется очаговая, которая может развиться в любом возрасте у представителей обоих полов. Самое экстремальное проявление алопеции — полная потеря волосяного покрова на теле, включая брови и ресницы.
Что касается причин заболевания, то наиболее многочисленную группу составляют люди, у которых выявляются расстройства вегетативной нервной системы. Вообще, факторов, способных спровоцировать потерю волос, так много, что все и не перечислить. Например, кариес, тонзиллит, заболевания щитовидной железы и надпочечников, химическая окраска и завивка, переутомление, стресс, кормление грудью, ЭКО, прием противозачаточных и понижающих давление препаратов. Замечу, что производители лекарств порой лукавят и не упоминают алопецию как возможный побочный эффект. Естественно, расплачиваются волосами любители посидеть на диете, ведь даже отказ от хлеба может испортить всю картину. А проблема алопеции у детей нередко становится следствием глистной инвазии. Поэтому тем, у кого дома есть питомцы, не стоит пренебрегать мерами профилактики: раз в три месяца и животное, и все члены семьи должны пройти курс лечения антигельминтным препаратом.
Ежедневно у человека выпадает до 30 — 40 волос. Такая потеря — норма. При этом на месте выпавших вырастают новые и алопеция не развивается. Если же человек подвергается сильному стрессовому или другому патологическому фактору (беременность, кровотечение, прием лекарств, злокачественное заболевание), то часть волосяных фолликулов вступает в фазу катагена и телогена, при которых наступает избыточное выпадение — от 80 до 250 волос. Если неблагоприятный фактор быстро устранить, проблема может уменьшиться или сойти на нет. Однако поводом обратиться к врачу является не только усыпанная волосами ванна, когда вы моете голову, но также их ломкость, покраснение, пятно, лысый островок.
В любом возрасте волосы требуют заботы и внимания. Особый акцент делаем на витаминах А и Е. Очень полезны цинк и железо. К сожалению, оставляет желать лучшего качество продуктов на магазинных полках. Многие из них напичканы консервантами и прочими искусственными добавками, а также обработаны химикатами — все это может усилить выпадение волос. В ежедневном рационе должны быть хлеб грубого помола, горсть белых тыквенных семечек и хотя бы один из этих продуктов: цитрусовые, молочные, рыба, печень, бобовые.
Читайте также: